Первый мир

Первый мир — политическая концепция, которая возникла во время «холодной войны» для обозначения стран НАТО и их союзников в противовес социалистическим странам (СССР, КНР и их союзников — «второго мира»). Страны «первого мира» были демократическими и капиталистическими.

После распада Советского союза и Восточного блока в 1991 под этим понятием стали понимать любые страны с низким политическим риском и устойчивой демократией, верховенством права, рыночной экономикой, экономической стабильностью и высоким уровнем жизни. Современные страны «первого мира» определяют по-разному, в частности по уровням ВВП, ВНП, грамотности, продолжительности жизни и по индексу человеческого развития. В повседневном употреблении, согласно словарям Merriam-Webster, понятия «первый мир» сейчас обычно обозначает «высокоразвитые индустриальные государства, вестернизированные страны мира» или «страны мира, имеющих крупную промышленность и сравнительно мало бедных людей, богатые государства мира».

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Одна из центральных тем очерка связана с анализом проблемы собственного, национального пути России как «Второго мира» наряду с «Первым миром» и «Третьим миром». Рассмотрены отличительные черты советского социализма, полемика вокруг его понимания, причины развала СССР с точки зрения связи внешних и внутренних факторов воздействия на ход развития страны. Главная идея очерка состоит в том, что преодоление страной отсталости выступало как решение собственных задач, возникающих при движении по альтернативному Западу пути развития и созданию нового общества, но на некапиталистической основе. Советский Союз, впоследствии вместе с другими социалистическим странами, образует мировую систему социализма, которая становится системой, активно противостоящей миру капитализма. Историк А.И. Фурсов это главное качество нового общества назвал системным антикапитализмом. Эта фундаментальная особенность задается всем предыдущим ходом развития экономики России. Подчеркивается, что антикапитализм не имеет ничего общего с идеологией антизападничества. Это просто разные вещи.

В. Н. Шевченко, Современные проблемы Российского государства. Философские очерки, 2015

Как и Турция, Россия стоит перед дилеммой. Либо ей удастся – причем, в отличие от соседей (включая Турцию), самостоятельно – осилить тяжелый, длительный, болезненный подъем в «первый мир», первоначально хотя бы на его «нижние» этажи5, либо она должна будет присоединиться к тому, что еще недавно называлось третьим миром, встать в ряд «обычных стран», все более безнадежно отстающих от группы мировых лидеров6. Ясно одно: в условиях глобализации и всеобщей конкуренции ниша «среднего мира», где традиционно – и сравнительно комфортно для ее правящих классов – пребывала Россия7, размывается. Есть успешный Запад (т. е. совокупность институтов, обеспечивающих прежде всего современный экономический рост) и все более отстающий от него не-Запад (зона экономической, социальной и политической отсталости). Очевидно, что на постиндустриальном этапе развития ресурсы «особого российского пути» – централизованная нерасчлененная власть, мобилизационная экономика, опирающаяся на огромные природные богатства и значительные людские ресурсы, закрытое неструктурированное общество – совершенно исчерпаны. Собственно говоря, это стало очевидно для многих еще в период Перестройки.

Дмитрий Тренин, Интеграция и идентичность: Россия как «новый Запад», 2006

Следует иметь в виду то фундаментальное обстоятельство, согласно которому новый мир социальной справедливости рождается, согласно А. Фурсову, в происходящем столкновении нынешнего противостояния китайской (восточно-азиатской) и западной элиты с ее англо-американо-еврейским ядром, которая организована в клубы, ложи и сетевые структуры, что представляет собой интереснейший и доселе невиданный процесс: «Западная верхушка впервые столкнулась с противником, который хотя и представляет незападную цивилизацию, является глобальным игроком; до сих пор глобальным был только капиталистический Запад, опиравшийся в своей экспансии на геокультуру Просвещения»28. Сложилась совершенно новая историческая ситуация, когда традиционный принцип экспансии элиты Западной Drang nach Osten столкнулся с принципом экспансии элиты Китая Drang nach Westen, что окажет решающее влияние на посткапиталистическое будущее и преподнесет немало сюрпризов. Вполне логично, что элита Запада в качестве планировщика мировых процессов уже разработала сценарии посткапиталистического будущего, в которых, подчеркивает А. Фурсов, Западу, России, Китаю, исламскому миру и остальным цивилизациям отводится следующая роль: Запад – это Первый мир, состоящий из сотен плавучих городов на 50 тыс. человек (таким образом проблема верха мировой верхушки Запада будет решена), а также одна-две сотни сухопутных анклавов для всей мировой верхушки Запада; Второй мир – Россия как буфер-сдерживатель неоварваров и источник ресурсов; Третий и Четвертый миры – театр военных действий с Китаем и мусульманским миром: «В ходе этих действий все три “актора” должны взаимно нейтрализовать-уничтожить друг друга. Ведь сказал же в свое время Бжезинский, что XXI в. будет строиться на руинах России, за счет России и в ущерб России»29.

Виталий Поликарпов, Красный дракон. Китай между Америкой и Россией. От Мао Цзэдуна до Си Цзиньпина, 2016

«ВТОРОГО МИРА» КОНЦЕПЦИЯ – изложена английским политологом Парагом Ханой в книге «Второй мир: империи и влияние при новом мировом порядке» (Лондон, 2008). В отличие от концепции Ф. Фукуямы «конец истории» и С. Хантингтона о «столкновении цивилизаций» предлагается схема мироустройства по степени влияния государств в глобальной политике. В Первый мир включены Соединенные, Штаты, Европейский Союз и Китай. Россия с энергетической геополитикой и абстрактными рассуждениями о особом «евразийстве» не возродится как сверхдержава. Эти мечты навсегда останутся в прошлом.

Группа авторов, Геополитика. Краткий словарь, 2014

Все вместе и вдруг почувствовали глобальность этого кризиса только после того, как их ударили по карману: долларом, евро, рублем, фунтом стерлингов, иеной или юанем – неважно. И если до того неудачи «либерально-рыночных реформ» в тех или иных «развивающихся» странах можно было списывать на те или иные их внутренние несовершенства, не позволяющие воспроизвести либо даже приблизиться к идеалу, воплощенному «коллективным Западом» во главе с США, то после 2008 года стало ясно, что данный идеал принципиально недостижим, что «развитые страны» «первого мира» могут оставаться «сияющим градом на холме» только за счет сверхэксплуатации «развивающихся стран», которым в перспективе уготована участь failed states, а их населению – «недочеловеков», обслуживающих своей жизнью и смертью процветание пресловутого «золотого миллиарда». Более того, под вопрос было поставлено и само «процветание» в рамках действующей глобальной «либерально-монетаристской» финансово-экономической модели, основанной на неограниченном использовании доллара США в качестве средства международных расчётов.

Коллектив авторов, Глобальные элиты в схватке с Россией, 2017